Итальянское лингвистическое законодательство в области языковых меньшинств

January 8, 2021

Конституция Итальянской республики принадлежит к так называемому циклу послевоенных хартий, основанных на демократических ценностях и плюрализме во всех сферах [21: c. 1]. В шестой главе Конституции, принятой 1 января 1948 г., говорится, что «Республика защищает языковые меньшинства с помощью соответствующих норм» [4]. После 20 лет фашистского режима, обретшего в сфере языкового законодательство форму лингвистического пуризма, направленного на подавление миноритарных языков и итальянских диалектов, включение этой статьи представляет собой несомненную победу для восстановления и поддержания полилингвизма на территории Италии.

В данной статье мы рассмотрим действие Конституции и вытекающих из ее положений последующих президентских декретов и региональных законов на примере двух регионов: Фриули-Венеции-Джулии и Трентино-Альто-Адидже. Последний оказался одним из трех регионов, чьи языковые меньшинства первыми получили государственную поддержку, оказался Трентино-Альто-Адидже (оставшиеся два – Фриули-Венеция-Джулия и Валь д’Аоста). Так, закон о создании автономного региона был принят 26 февраля 1948 г. на Генеральной Ассамблее в Риме [5]. Устав региона предусматривал автономию всего региона, что вызвало бурные протесты со стороны немецкоговорящего южнотирольского населения Больцано. Попытка принять поправку к Конституции была предпринята в 1972 г. (так называемый «Пакет законов», [7]), однако проблема была окончательно решена только в 2001 г. со вступлением в действие президентского декрета № 2/2001 от 31 января 2001 г. [14], согласно которому правами автономии наделялся не только регион, но и обе провинции – Тренто и Больцано. Это позволило законодательно урегулировать соседство двух разных языковых групп посредством признания и специальных гарантий со стороны государства. Ранее сохранения языка и культуры было возможно только при последовательной сегрегации в форме переселения местного населения [2: c. 13]. Кроме того, новый закон гарантировал защиту не только немецкого языка, но и языка других меньшинств, проживающих в провинции, таких как ладины.

В мае 1989 г. президенским декретом № 574/1988 [9] о равенстве немецкого и итальянского языков в секторах местной администрации, юстиции, правоохранительных органов и др. было установлено обязательное использование компетентными органами обоих языков. Исключительное использование итальянского языка сохраняется только в вооруженных силах.

Что касается школьного образования, то в соответствии со статьей 19 Статута автономной провинции Больцано обучение в детских садах и начальных школах проводится на немецком, итальянском и ладинском языке, а начиная со средней школы делится на немецкий и итальянский, при этом учителя также должны быть носителями соответствующих языков. Право родителей на свободный выбор школы ограничено (эта возможность предоставляется только в том случае, если в муниципалитете по месту проживания семьи нет школы с соответствующим языком), хотя на практике ученик может записаться в любую школу при условии достаточного владения языком для активного участия в образовательном процессе.

Преподавание второго языка (итальянский в немецких школах и немецкий в итальянских школах) является обязательным начиная со второго класса. Ситуация в ладинских школах выглядит несколько иначе: в детском саду учителя говорят только на ладинском языке, в начальных школах действует принцип «равенства», то есть количество часов поровну делится между немецким и итальянским языками. С 1988 г. ладинский язык может преподаваться как третий иностранный язык.

Местное законодательство Трентино-Альто-Адидже является интересным примером законодательной инициативы и на международном уровне, на которую стоит обратить немного больше внимания. Центральным понятием автономной системы является двуязычие, социально-экономическое равновесие достигается через пропорциональную систему - механизм, обеспечивающий право языковых групп занимать общественные места в соответствии с этнолингвистическими отношениями в обществе. Одним из наиболее важных положений Статута провинции Больцано, законодательная модель которого служит образцом для многих стран, способствующих интеграции языковых меньшинств, является паритет языков. Указ о так называемой пропорциональной системе № 752 от 26 июля 1976 г. [8] делает знание итальянского и немецкого языков практически обязательным для государственных служащих. Хорошее знание этих языков определяется экзаменом на билингвизм, который проводится специально назначенным комитетом. А с 1977 г. в провинции также проводится экзамен на трилингвизм, определяющий уровень владения ладинским языком. В отличие от экзамена на билингвизм, экзамен на трилингвизм является обязательным только для государственный служащих, представляющих ладинское меньшинство. В каждой государственной структуре одном место гарантировано для носителей ладинского языка. Примечательно, что ладинский, не имеющий единой литературной нормы, представлен на государственно уровне двумя диалектами, признанными «языками» (idiomi): ладинский Валь Гардены (ladino gardenese) и ладинский Валь Бадиа (ladino badiota). Этим лингвистическая ситуация с ладинским языком оказывается неожиданно схожей с сардинской, называемой лингвистами «диалектами без языка». Носители обоих вариантов ладинского языка имеют право на предоставление им переводчика для общения с государственным структурами и перевод официальных документов по запросу. Окончательно права ладинского меньшинства закреплены дополнительным президентским указом №. 1/2017 [16].

Оба экзамена имеют 4 уровня сложности (А2, В1, В2, В3) и включают в себя устную и письменную проверку понимания языка и коммуникативной компетенции, а также задание на креативное письмо в форме пересказа и написания кратого эссе, выражающего точку зрения на некоторую проблему (кроме уровня А2). Срок действия сертификата, удостоверяющего знание того или иного языка, не ограничен. И если экзамен сам по себе может быть своего рода препятствием, то билингвизм является несомненным преимуществом и преимуществом, а также необходимым условием для занятия государственных должностей. Ниже представлен вариант задания на получение сертификата уровня С1 по ладинскому языку, проверяющее грамматическую компетенцию экзаменуемого [17]:

Ejam Ladin GH A02 2. Cumpletëde prëibel la frases mé cun una na parola. Te cër caji possa de plu soluzions jì bën, tan inant che les ie drëtes aldò dla gramatica y dl cuntenut.

La Cunsulta provinziela di genitores ie metuda adum da n genitor per uni scola cun leprò nce la direzions de scolina. La Consulta provinziela di genitores à l _____________ de fé prupostes per miuré de plu aspec che à da _____________ cun la scola, coche la politica de nseniamënt, la reformes dla scola, l’assistënza soziela tla scola, la culaburazion danter scola y familia, i frabicac de scola y nsci inant. La Consulta se _____________ de mëter a jì la ndunedes genereles, la sentedes y i ajurnamënc per i genitores. La Consulta se anconta almanco n iede al ann y sëuraprò canche la terza pert di mëmbri fej dumanda y dà dant i ponc da mëter sun l orden dl di. La sentedes possa nce unì cherdedes ite _____________ assessëur provinziel cumpetënt y dal intendënt scolastich.

На национальном уровне решение проблемы языковых меньшинств было найдено гораздо позже и нашло отражение в конституционном законе № 482 «Законодательные нормы защиты исторических языковых меньшинств» от 15 декабря 1999 г. [12]. В статье 2.1, в частности, говорится: «В соответствии со статьей 6 Конституции и руководствуясь общими принципами, разработанными европейскими и международными организациями, Республика защищает язык и культуру албанского, каталонского, германского, греческого и хорватского населения, а также населения, говорящего на французском, франко-провансальском, фриульском, ладинском, оскитанском и сардинском языках». В названии закона сформулировано понятие «исторического меньшинства», призванное противопоставить их потоку «новых иммигрантов» из Восточной Европы, Китая и стран третьего мира. Отдельно обращает на себя внимание, что часть языков обозначена по этническому принципу, а другая – по принципу лингвистической компетенции. Предположительно, водораздел проходит по языковым семьям (романская – не романская), хотя во вторую группу попал каталонский язык, принадлежащий иберо-романской подгруппе и распространенный на территории муниципалитета Альгеро на Сардинии. В этом смысле уместно диверсифицировать «языковые меньшинства» и «миноритарные языки», хотя по факту они часто оказываются синонимичными.

Это первая попытка урегулирования на государственном уровне процедуры по введению мер по защите и развитию языков этнических меньшинств в области местного управления, начального и среднего образования, поддержки культурных инициатив и исследовательских программ, восстановления и утверждения исконных топонимики и ономастики, а также распространения миноритарных языков в средствах массовой информации [1: c. 166]. Впоследствии закон был дополнен президентским декретом № 345 от 2 мая 2001 г. [15], в котором устанавливается регламент вступления в силу норм по защите исторических языковых меньшинств. В целом, несмотря на многочисленные недостатки, которые впоследствии были выявлены экспертами, закон имеет положительные отзывы, хотя и нуждается в существенных улучшениях, главным образом в плане внедрения норм. Так, например, из числа языковых меньшинств оказались исключенными племена ром и синти, поскольку законодатели сочли их «не автохтонными», то есть не имеющими определенного исторического места происхождения и проживания. Споры о включении их в перечень языков закона № 482/1999 не утихают до сих пор. Италия до сих пор не ратифицировала «Европейскую хартию региональных и и миноритарых языков», подписанную еще в 2001 г.[i], а в 2015 г. истек срок внесения в нее поправок. Основным камнем преткновения стал пункт о предоставлении представителям цыганского меньшинства переводчиков, что с точки зрения сенаторов может стать поводом для сепаратистских настроений [18]. Сегодня общественная организация «Если ты меня признаёшь, ты меня уважаешь» («Se mi riconosci, mi rispetti») выступает за права цыган, в частности, за право на получение образования на родном языке.

В разделах закона № 482/199, касающихся немецкоязычных меньшинств, была выбрана осторожная формулировка «германоязычное население», которая учитывает сложные генетические и исторические отношения в рамках этой условно идентифицированной группы. В эту категорию попадают не только меньшинства, говорящие на тирольских и южнонемецких диалектах, но и языки алеманнской/швейцарской подгруппа (язык вальсеров в Пьемонте и кимбров в Венето).

В рамках «Года европейских языков» в Ноймаркте (Альто-Адидже) была организована конференция немецкоязычных общин Италии под названием «Немецкие лингвистические острова Верхней Италии - настоящее и будущее». После двух дней напряженной работы была разработана программа сотрудничества и возможностей для конкретной реализации проектов, предложенных ЕС. Первым шагом в этом направлении стало формирование Объединенного комитета исторических немецких языковых меньшинств в Италии и подписание Устава Комитета. Устав Комитета подтверждается пунктом 3 закона № 482 от 15 декабря 1999 г., в котором говорится о праве меньшинств на общественные собрания. Представители всех немецкоязычных общин представлены в Комитете. Работа Комитета уже принесла первые результаты, в частности, как установить связи с итальянской и европейской общественностью на различных уровнях, включая культурный, политический и административный [3].

Рассмотрим функционирование закона в отношении немецкоязычных меньшинств в регионе Фриули-Венеция-Джулия, в который входят три индоевропейские языковые группы: итальянская и фриульская, принадлежащая к романским языкам; словенский язык, представляющий славянскую группу, и четыре немецких диалекта, восходящих к баварским диалектам средневерхненемецкого, в разной степени подвергшиеся романской интерференции. К ним относятся наречия четырех муниципалитетов: Тимау, Сауриса, Саппады и Вальканале, последний из которых является уникальным с лингвистической точки зрения, поскольку на его территории представлены все 4 языка.

В статье 3 Статута автономного регона Фриули-Венеция-Джулия (закон № 1 от 31 января 1963 г. [6]) признается «равенство прав всех граждан, независимо от языковой группы, к которой они принадлежат» и гарантия «защиты этнической и культурной самобытности» [2: c. 45]. Немецкий, фриульский и словенский языки объявлены лингвистическим, культурным и историческим наследием региона. В соответствии с «Меморандумом о защите меньшинств» и «Европейской хартией региональных и миноритарных языков», принятой Советом Европы в Страссбурге в 1992 г. [10], Фриули-Венеция-Джулия является областью специальной административной и культурной помощи.

То, что на бумаге выглядит очень оптимистично, на деле оборачивается большими сложностями в плане реализации. Как уже было сказано, немецкий язык на территории Италии не однороден, и если тирольский диалект, распространенный на территории Трентино-Альто-Адидже, имеет общую с «метрополией» (Австрией) амфизону, то диалекты Тимау, Сауриса, Саппады и Вальканале веками были географически и социокультурно изолированы и пошли по индивидуальному пути развития. Количество активных и пассивных носителей варьируется в зависимости от муниципалитета от 400 до 1000 человек, а такие факторы, как урбанизация, не способствуют развитию языковых компетенций у молодого поколения. Расплывчатая формулировка закона, с одной стороны, не ограничивает поддержку миноритарных языков, а с другой, никак не регламентирует его применение в области столь малочисленных лингвистических групп носителей. Выше мы видели на примере ладинского языка, что Южный Тироль признает два диалекта и обеспечивает их функционирование на всем местном уровне, регулируя это в том числе с помощью пропорциональной этнической системы, что в случае Фриули-Венеции-Джулии полностью отсутствует.

Фриульский язык также защищен «Региональным законом о защите и поддержке фриульского языка и культуры» 1996 г. [11]; словенский же язык, признанный миноритарным уже в 1948 г. в рамках Лондонского меморандума, регулируется «Региональным законом о словенском языке в области Фриули-Венеция-Джулия» № 38/2001 [13]. Эти законы не предусматривают соположение этих языков с итальянским с точки зрения функциональной парадигмы, однако наделяют их статусом культурного наследия региона. Защита, поддержка языков и культуры миноритарных групп Фриули-Венеции-Джулии являются центральным положением для получения особой автономии региона. Фриульский язык оказался в особенно привилегированном положении благодаря деятельности «Фриульского филологического общества» («Società Filologica Friulana»), приложившего усилия для разработки наддиалектальной нормы, включая единообразную графику, позволившей ввести преподавания фриульского языка не только в детские сады и школы, но также и в систему высшего образования. Сегодня фриульский язык и литература являются одним из элективных курсов Университета г. Удине.

Ситуация со словенским языком более сложная, поскольку его носители проживают не только в бывшем порто-франко Триесте, но и во многих изолированных долинах Карнийских Альп, что делает его как структурно, так и функционально неоднородным. Немаловажным критерием для продвижения и сохранения языка оказывается также языковой престиж, который у фриульского и словенского языков исторически был низким, что в случае фриульского было преодолено на контрасте с окружающими венетскими диалектами и способствовало самоидентификации автохтонного населения. Словенский же пой сей день остается маркированным по оси диастратии (социального уровня носителей) как средне-низкий, особенно в сельской местности.

Подводя итог вышесказанному, можно выявить несколько основных проблемы итальянского языкового законодательства в области языковых меньшинств и миноритарных языков:

  • несмотря на то, что Италия одной из первых европейских стран в послевоенный период признала миноритарные языки, принятие норм по их защите было возложено на регионы. Те из них, кто обладал автономией с особым статусом, оказались более успешными по сравнению с остальными;
  • мы рассмотрели лингвистическую политику на примере двух автономных регионов, Трентино-Альто-Адидже и Фриули-Венеции-Джулии, и пришли к выводу, что несмотря не всестороннюю законодательную поддержку, защита и продвижение языков крайне неравномерны. Это связано, с одной стороны, с расплывчатостью законодательных формулировок, а с другой, с лингвистической неоднородностью самих языков, подчас бытующих в форме диалектов, а также их социальным и культурным престижем;
  • пропорциональная этническая система, действующая на территории провинции Больцано, оказывается одной из наиболее эффективных. Тем не менее, одним из ее главных недостатков называют лингвистический сепаратизм, ограничивающий как выбор носителя в отношении образования, так и его возможности по занятию государственных должностей, что в перспективе может вызывать межэтническое напряжение;
  • понятие «исторических языковых меньшинств» включает всего 12 лингвистических и этнических группировок, что автоматические дискриминирует остальные миноритарные языки, в том числе исторически распространенные на территории Италии, но не закрепленные за конкретной местностью, такие как цыганские диалекты ром и сита. Италия до сих пор не ратифицировала «Европейскую хартию региональных и миноритарных языков», что приводит к спорам и конфликтам на национальном и межгосударственном уровне.

В данной статье мы рассмотрели некоторые ключевые моменты итальянского языкового законодательства и его реализации на примере двух регионов, однако многие вопросы остались за пределами нашего внимания. Намеченная тема, безусловно, остается открытой для дальнейших исследований и будет интересна не только специалистам в области итальянского языка, но и широкому кругу читателей, следящих за судьбой полилингвизма в современном мире.

Список литературы

Тексты законов


[i] Защита языковых меньшинств также входит в круг интересов правительства ЕС. 2001 год был объявлен «Годом европейских языков», что стимулировало дальнейшее изучение обоих языков и связанных с ними тематических проблем (история, законодательство, традиции и т. Д.). Другой задачей для участников было установить контакты между отдельными языковыми меньшинствами и найти общий язык между разрозненными и изолированными языковыми сообществами.